polki-volki

Персональная выставка Анатолия Ивановича Кузищина «Удивительные картины»
Сохраню я здесь свои выставки. А то там, где они были - всё быльём поросло.

Анатолий Иванович родился теперь уже в далеком 1927 году и прожил сложную и интересную жизнь. Недавно с женой отметил бриллиантовую свадьбу. Он хороший, жизнерадостный человек. Любит петь, любит своих товарищей, любит жизнь во всех проявлениях.
Последние 10 лет Кузищин посвятил свое свободное время созданию картин. Техника у него своеобразная, включающая в себя и живопись, и чертеж и элементы макетирования. Автор может приспособить для работы любой материал – металл, пластмассу, ткань, фотографию, детали от различных механизмов.
Больше всего Анатолия Ивановича интересует портретный жанр. Его героями становятся любые исторические персонажи от времен рождения христианства и до наших дней.

( Collapse )

Выставка художников московского объединения «Сверчок».
В экспозиции представлены живопись, графика, изделия декоративно-прикладного искусства, всего 108 экспонатов. Объединение существует 12 лет, сегодня в нем более 70 участников.
Сохраню я здесь свои выставки. А то там, где они были - всё быльём поросло.

( Collapse )

2011 декабрь. Выставка "От сердца к сердцу".
Сохраню я здесь свои выставки. А то там, где они были - всё быльём поросло.


Оренбургский платок.


Фото Олега Грачёва.( Collapse )

Двое молодых. На все жизненные явления отвечают только восклицаниями: первый говорит – «жуть», второй – «красота».

Девица. Коротконосая. Жрет лимон с хлебом и поминутно роняет на пол трамвайные копейки.

Прошла рослая девица. В будние дни замещает монумент Лермонтова.

Она знала все языки, но после тифа все забыла.

Выдали замуж за налетчика.

Колода тасуется – 36 карт, однокопных, одномысленных, скажите всю истинную правду, что ожидает и что случится (говорится шепотом).
Выкладывается карта. Если рыжий – то бубновый король, если женатый – то червонный король. Колода раскрывается тройками. Пока в тройке не найдется король. Справа – будущее. Слева – прошедшее….
Ваша судьба. Письмо в скорой дороге с вашим интересом и вашими письмами…

1. Хамите.
2. Хо-хо.
3. Знаменито!
4. Мрачный.
5. Мрак.
6. Жуть.
7. Парниша.
8. Не учите меня жить.
9. Как ребенка.
10. Красота.
11. Толстый и красивый.
12. Поедем на извозчике.
13. Поедем на таксо.
14. У вас вся спина белая.
15. Подумаешь!
16. Уля.
17. Ого.


Высокий класс.

Я страшно люблю деньги.

Застенчивый, влюблен в машинистку и подает ей для перепечатки объяснение в любви. Взрыв клавиш. В секунду все напечатано. Только легкий дымок вьется над машинкой. Она даже не заметила, что это объяснение. Застенчивый глубоко оскорбился и всю жизнь ходил пришибленный.

Подпись: 7 лосиноостровских матерей.

Дамочка «Скорая помощь».

Серна Моисеевна.

– Врешь.
– Нет, не вру. Ошибаюсь.

Белые, эмалированные уши.

От весны было такое впечатление, будто играют на барабане.

Маруся Верхняя, девочка из Глезера и Петцольда.

Файфоклок с колбаской. Дамы в пижамах, мужчины в толстовках.

Распутин местного почтового отделения.

Стютюэтки.

Пардон, еще пардон.

Слабый пол доводит примус до безумия, накачивая его так, как ни один мужчина не посмеет.

Ясно, что имеются достатки: шубки, юбки, крашены губки, подведены бровки, каждый день обновки, красивы завитушки, в ушах побрякушки, и все в этом роде, что ноне по моде.

Мне нужен покровитель с сосцами, полными молодом и медом.

Розовый плюшевый носик.

Человек объявил голодовку, потому что жена ушла.

Человечество хорошеет с каждым днем. Некрасивых уже совсем нет.

На плече – порнографическая хризантема.

Дантистка Медуза-Гортонер.

Вечером, в субботу, когда все требуют полбутылки, барышня капризным голосом спрашивает:
– Есть у вас консервированный горошек?

Собаки – Альма, Ничевок, Джемка.

Поэтические имена – Алла, Муза.

Отдаться мало!

Седеющее бебе.

Девочка пасла шары.

Дама с мальчиком остановилась у окна парикмахерской. Красные и розовые болванки с париками.
– А я знаю, что это такое, – говорит мальчик.
– Что?
– Скальп.

Мейерхольд, окруженный адъютантами и адъютантшами.

Одеколон «Чрево Парижа».

На ней был голубой фетровый колпачок, украшение которого составлял стеклянный полумесяц впереди.

Цинковый носик.

К концу вечера хозяйка переменила костюм и оказалась в голубой пижаме с белыми отворотами. Мужчины старались не смотреть на хозяйку. Глаза хозяина сверкали сумасшедшим огнем.

Серьги раскачивались, тяжелые, как колокола.